Рынок целлюлозы СФО: колосс на глиняных ногах

Целлюлозная промышленность Сибири — отрасль, которую иначе как противоречивой не назовешь. С одной стороны, это многомиллиардные инвестиции и постоянный поток заявлений о намерениях построить очередной комбинат в самых разных регионах Сибири — вплоть до Омска. С другой — явно развивающиеся проблемы с сырьем, себестоимостью продукции и рынками сбыта. Негативные тенденции, говорят эксперты, явно перевешивают заявления об инвестиционном буме — тем более, что он и остается, как правило, на уровне заявлений.

То в рост, то в спад

Уже не первый год, по данным НИЦ экономики леса и природопользования, именно целлюлозно-бумажная отрасль в списке всего лесного комплекса России получает статус самой проблемной. Постоянно растут цены на тепло- и энергоресурсы, топливо — отсюда неминуемое увеличение расходов на транспортировку и производство. На замену устаревающего оборудования также не всегда хватает денег. В общем, с учетом низкой рентабельности многие ЦБК находятся на грани банкротства, закрываются, постоянно меняют своих хозяев.

Сейчас в России функционируют около 150 ЦБК, и расклад таков, что лишь 17 из них обладают мощностью более 100 тонн/год и производят около 80% целлюлозно-бумажной продукции, 11 предприятий мощностью 50-100 тонн/год обеспечивают еще 10% всероссийского производства, а остальные 10% продукции приходится на небольшие предприятия, которых по всей стране насчитывается больше сотни.

О существующих проблемах данной отрасли можно судить по темпам роста производства, которые за последние годы были весьма скромными либо имели отрицательные показатели. Так, по данным Росстата, за 2013 год в стране произведено целлюлозы 7,2 миллиона тонн, бумаги — 4,7 миллиона тонн, что составило 94% и 98,8% от уровня 2012 года соответственно. Увеличение произошло лишь в производстве картона (на 2%), писчей и тетрадной бумаги (на 5%) и непропитанных бумажных мешков (на 13%).

По данным того же Росстата, за январь 2014 года сложилась следующая ситуация в производстве:

• целлюлоза — рост на 5,9% в сравнении с аналогичным периодом 2013 г. и на 1,1% в сравнении с декабрем 2013 г. (объем производства составил 633 тыс. тонн);
• бумага — рост на 15,1% в годовом исчислении, в сравнении с декабрем 2013 г. изменений нет (408 тыс. тонн);
• промышленный картон — снижение на 0,8% в годовом исчислении и на 6,6% в сравнении с декабрем 2013 г. (249 тыс. тонн);
• книги, брошюры, листовки, печатная продукция — рост на 4,3% в годовом исчислении и снижение на 27,5% в сравнении с декабрем 2013 г. (393 млн штук);
• газеты — снижение на 7,2% в годовом исчислении и на 19,1% в сравнении с декабрем 2013 г. (1,2 млрд штук).

По данным за январь-февраль 2013 г. ситуация изменилась следующим образом:

• целлюлоза — рост на 5,8% в годовом исчислении (объем производства составил 1,2 млн тонн);
• бумага — рост на 14,6% (799 тыс. тонн);
• картон — снижение на 0,5% (492 тыс. тонн);
• потребительская тара из негофрированного картона — рост на 42,2% в годовом исчислении (26,8 тыс. тонн);
• книги, брошюры, листовки, печатная продукция — рост на 1,7% (861 млн штук);
• газеты — снижение на 8% (2,4 млрд штук);
• школьные тетради — рост на 32,3% (101 млн штук).

Оценивая сложившуюся обстановку, руководство многих ЦБК уже поставило для себя первоочередную задачу по модернизации и расширению существующего производства, не без правительственной помощи.

Наследники СССР

«Закончена разработка технико-экономического обоснования (ТЭО) производства сульфитной небеленой вискозной целлюлозы в объеме 100 тысяч тонн продукции в год на Енисейском целлюлозно-бумажном комбинате в Красноярске. Инвестиции в проект оцениваются в 300 миллионов долларов. Реализация данного проекта позволит создать от 1500 до 2000 новых рабочих мест», — писали СМИ в 2011 году. «Целлюлозно-бумажное производство планируется открыть в Омске. Площадку под предприятие ищут в Октябрьском округе города. Будет создано 200 рабочих мест», — это новость уже начала этого года. «Индустриальное ядро Нижнеангарской зоны составит (…) Богучанский лесоперерабатывающий комплекс (850 тыс. тонн целлюлозы, 700 тыс. м3 пиломатериалов, 250 тыс. м3 древесно-стружечных плит средней плотности)», — живописует последняя редакция «Стратегии развития Сибири».

Если принимать все подобные новости на веру, то может сложиться впечатление о слишком благостной картине в отрасли. Однако процессы, которые здесь происходят в реальности, конечно, гораздо сложнее.

Для того чтобы понять, как устроено производство целлюлозы в Сибири, необходимо вернуться на полвека назад, в 1960-70-е годы, когда здесь создавались крупнейшие отраслевые комбинаты и закладывалась нынешняя система экономических взаимоотношений. Дело в том, что Усть-Илимский, Братский, Байкальский целлюлозно-бумажные комбинаты создавались советскими инженерами как единый комплекс, предполагавший жесткие хозяйственные связи между предприятиями. Например, на все три перечисленные комбината был всего лишь один поставщик хлора — специализированный цех Братского ЦБК, который затем поставлял это ядовитое вещество в Байкальск и Усть-Илимск. На двух последних комбинатах подобных мощностей не было в целях экономии — даже несмотря на то что перевозка хлора на такие расстояния невыгодна в рыночной модели и опасна. Наконец, три этих комбината объединяла и структура поставок, которые консолидировались единой службой для всех предприятий.

«Оборудование и техника лесной промышленности устарели, а износ основных фондов, эксплуатирующихся еще со времен СССР, превысил 60%», — констатирует руководитель направления «Специальные проекты» Cornerstone Лариса Иршинская.

Именно поэтому 1990-е годы для производства целлюлозы в Сибири прошли довольно специфично. С одной стороны, за счет эффекта масштаба и низких энергетических тарифов (Восточная Сибирь и по сей день — зона с самой дешевой электроэнергией) экономика целлюлозной промышленности осталась стабильной. С другой стороны, в отрасли стали рваться отраслевые связи. Например, в начале 2000-х годов тесно связанные между собой Братский и Усть-Илимский комбинаты оказались в руках разных собственников — группы «Илим» и «Сибирского алюминия» соответственно, — и это обстоятельство надолго обрекло оба предприятия на стагнацию. Вплоть до перехода Усть-Илимского ЦБК структурам Группы «Илим».

Беда пришла, откуда ее не ждали. Изменилось лесное законодательство России, и с 1993 года за крупными ЦБК больше не стали закреплять эксклюзивное право на лесосырьевые базы в радиусе 100-250 километров вокруг производства (зона экономически целесообразного плеча поставок древесины). С тех пор вокруг каждого комбината возникла целая спекулятивная отрасль с десятками посредников, которые, консолидировавшись, могли диктовать свои условия даже крупным международным игрокам, консолидировавшим к тому времени активы в целлюлозной промышленности России.

В результате всех этих пертурбаций с 1990 года по нынешний период производство бумаги и картона в России упало почти вдвое — с 8,3 до 5,3 млн тонн ежегодно. Пик производственной нагрузки на отрасль был достигнут в 2008 году, а затем под влиянием общих кризисных явлений, а также иных факторов стал медленно стагнировать. И даже если взять за основу для анализа начало 2000-х, а не разорительные 90-е, то картина все равно окажется неблагоприятной. Так, по итогам 2013 года вклад целлюлозной промышленности в ВВП страны составил 1,6%, тогда как в 2003 году он составлял 2,3%.

Старые и неэффективные

Валовые показатели развития отрасли, как ни крути, поражают. Только целлюлозно-бумажных комбинатов в стране сейчас работает более 160. Многие из них — градообразующие предприятия с тысячами работников. А, к примеру, заводы Группы «Илим» (основные мощности — на севере Иркутской области и северо-западе РФ) занимают порядка 16% в поставках целлюлозы на огромный китайский рынок.

Однако все это громадное хозяйство — колосс на глиняных ногах. Во-первых, уже упоминавшиеся особенности лесного законодательства фактически лишают ЦБК возможности комплексного ведения лесозаготовительных работ. Аренда участков для них, как и для любого пользователя, ограничена 49 годами — это срок, на который в лесной отрасли невозможно долгосрочное планирование в силу объективных особенностей восстановления сырья.

Во-вторых, мощности российских ЦБК устарели. Сибирские комбинаты еще относительно молодые на фоне остальной России. Скажем, в Карелии и Архангельской области возраст основных фондов некоторых ЦБК перевалил за 80 лет.

По ее словам, российские технологии, внедренные более 40 лет назад, «уступают западным на мировых рынках из-за высоких издержек при производстве». Поэтому область, в которой отечественные ЦБК конкурентоспособны, постоянно сужается. В основном это тарная упаковка, картоны и прочее.

Наконец, третий фактор — падающий рынок. Например, в области тарных картонов в 2013 году рост производства (из-за введения в строй новых мощностей) заметно опередил рост спроса: 8% против 1,5% соответственно. А на перспективных направлениях, вроде бумажной санитарной гигиены или производства мелованной бумаги, российским ЦБК играть заметную роль пока не приходится: отбелки целлюлозы по технологии TCF для производства предметов гигиены (подгузников, товаров для женщин) в России просто не существует, а значительное производство мелованной бумаги появилось силами Группы «Илим» только в прошлом году.

Братский феномен

Отсюда и отсутствие заметных реализованных инвестпроектов в Сибири. Исключением, пожалуй, является только Братск, где на ЦБК в последние годы проведена масштабная реконструкция мощностей, которую, строго говоря, можно вполне назвать новым строительством, самым крупным за последние лет 30, в которое за три года было инвестировано около 900 млн долларов. Соинвестором выступила американская компания International Paper, которая уже потратила 1,2 млрд долларов на инвестиции в Россию (в сумме с расходами на братский комбинат). Проект «Большой Братск» — это строительство новой линии по выпуску сульфатной беленой хвойной целлюлозы мощностью 720 тысяч тонн в год. Столько такого полуфабриката для изготовления бумаги и картона не производит больше никто в мире. После демонтажа старого оборудования при сохранении существующей линии по производству лиственной целлюлозы (280 тысяч тонн) Братский филиал Группы «Илим» ежегодно будет выпускать один миллион тонн целлюлозы. Завершение пусконаладочных работ и запуск оборудования состоялись в апреле прошлого года. За счет реализации проекта компания рассчитывает увеличить свою долю на рынке целлюлозы Китая с 16% до 20%.

«Наш рынок сбыта остается прежним. Это Китай. Примерно 10 процентов отправляем в Японию и в Корею», — говорит генеральный директор Группы «Илим» Пол Херберт.

Однако и здесь не обходится без нюансов. Дело в том, что основа для производства целлюлозы — древесина хвойных пород — вовсе не достается «Большому Братску» с легкостью. Группа «Илим» и здесь испытывает проблемы со стабильными поставками леса — ближайшие лесосеки уже изведены, а новые все чаще экономически нецелесообразны.

«Если не считаться с затратами, то проблем с сырьем нет. Но это рынок, а значит, мы должны предусматривать наиболее эффективные способы снижения себестоимости. В качестве оптимизации мы рассматриваем переход на поставку древесины в основном сухопутным, а не водным путем, увеличение эффективности производства, переход на интенсивные методы ведения лесного хозяйства и лесовосстановления», — убежден председатель Совета директоров Группы «Илим» Захар Смушкин.

Полученный опыт в реализации проекта «Большой Братск» уже нашел свое применение в следующем проекте группы — в Усть-Илимском ЛПК, входящем в состав «Илима». Первый этап длительностью 65 дней поглотил 11 млн инвестированных долларов, были проведены начальные работы по реконструкции содорегенерационного котла, настроены новые режимы, и производительность уже была выведена на проектный уровень. Второй этап реконструкции начнется этой весной, этот этап включает замену электрофильтров на сумму около 10 млн долларов.

Модернизации на Усть-Илимском ЛПК должны улучшить экологическое состояние всей Иркутской области, увеличить производство целлюлозно-бумажной продукции на 15%, повысить ее эффективность и качество. Вообще, Группой «Илим» на развитие Восточно-Сибирского целлюлозно-бумажного производства в рамках проектов планируется потратить примерно 2 млрд долларов за семь последующих лет. Как заявляет генеральный директор Пол Херберт: «Через пять лет каждый четвертый лист офисной бумаги в России будет выпускаться Группой «Илим».

Еще один проект для Восточной Сибири получил название «Сибирский Лес». Целями проекта являются строительство нового комплекса в Усть-Кутском районе Иркутской области, соответствующего всем современным требованиям по охране окружающей среды. Интегрированное предприятие будет организовывать как заготовку леса, комплексную переработку древесины, так и производство хвойной, лиственной и вискозной целлюлозы. Планируемые объемы выпускаемой беленой целлюлозы — 700 тыс. тонн в год, а вискозной — 200 тыс. тонн в год. Генеральным проектированием занимается проектный институт Сибгипробум, финансирование организует группа компаний «Регион», компания «НПК Инжиниринг» осуществляет инжиниринг в комплексе, также привлечением экспортного финансирования занимается международная корпорация IPIDC.

Енисейский ЦБК: вечный банкрот

Остальные же ЦБК Сибири, работая поодиночке (см. пункт про отраслевую консолидацию), и вовсе постоянно генерируют только одно — новости о кризисах и методах выхода из сложных ситуаций. Таков пример Енисейского ЦБК — одного из имиджевых проектов для Красноярского края, подконтрольного ООО «ЛПК Континенталь Менеджмент», входящего в структуры Олега Дерипаски. Новости комбината 2010 и 2014 годов фактически не отличаются: «Комбинат отключили от электричества и тепла за долги». Проблемы предприятия начались в 2009-2010 гг. — как раз когда отрасль перестала расти и приходилось работать над эффективностью. В 2010 году, когда комбинат накопил 240 млн рублей долгов перед энергетиками (к тому времени почти полгода на нем велось конкурсное производство), его отключили от сетей, а правительство Красноярского края впервые заговорило о том, что может взять ЦБК под свой контроль.

А вот новости конца марта этого года. Накопив всего 14,6 млн рублей долга перед энергетиками, Енисейский ЦБК снова оказался отключенным от сетей. За 4 года было сокращено около 400 сотрудников, однако производство с перерывами работало. Другое дело, что оно становилось все менее эффективным. «Сейчас деятельность предприятия приостановлена в связи с тем, что продукция стала неконкурентоспособной на внутреннем и внешних рынках из-за роста себестоимости производства. Руководство предприятия работает над вариантами запуска производства с привлечением инвесторов», — говорится в сообщении компании. Но такие инвесторы вряд ли будут найдены. Ведь даже если Группа «Илим» работает на пределе производственных мощностей по сырью и вынуждена вкладывать миллиарды рублей в собственную конкурентоспособность, обособленный комбинат в Красноярском крае вряд ли будет интересен рынку в ближайшее время.

К настоящему времени структура собственности этого ЦБК туманна — корни компании-собственника «Рапека Инвестмент» теряются в заграничных офшорах. На работу ходит около 140 человек, а краевое правительство в очередной раз критикует бизнес-модель комбината.

«Для меня, честно говоря, загадка: почему собственник не смог обеспечивать древесиной в нужное время. Ну, видимо, так хотел», — говорит заместитель министра природных ресурсов и экологии Красноярского края Михаил Малькевич.

Тем временем у ЛПК «Континенталь Менеджмент» — владельца злополучного ЦБК — остались лишь Троицкая бумажная фабрика (Калужская область) и Омская картонная фабрика, так как Кондровская бумажная компания (Калужская область), также входившая в состав ЛПК, закрылась еще в июле месяце прошлого года.

Байкальский регион: закрываемся

Аналогичная ситуация в Прибайкалье. Пока страна отмечала новогодние праздники, жители Селенги (Республика Бурятия) фактически сидели на пороховой бочке. Местное градообразующее предприятие — Селенгинский целлюлозно-картонный комбинат — испытывал проблемы с ликвидностью, останавливал производство и сокращал сотрудников. Как сообщалось официально, корнем проблем стало обслуживание кредитов в размере 865 млн рублей — очередной транш комбинат выплатить не смог. Общая же сумма задолженности превысила 1,5 млрд рублей. 8 ноября производство было остановлено, котельную комбината, обслуживающую город, спасали республиканские власти. А под Новый год здесь сменился собственник — 66% теперь принадлежит компании «Байл», входящей в состав лесоперерабатывающего холдинга ЗАО «Бурятская лесная компания», хозяевами которого являются братья Пруидзе и японская компания Mitsui. Им достались долги в размере 1,5 млрд рублей и туманные перспективы. По мнению представителя «Байла» Евгения Пруидзе, реконструкцию удастся провести лишь за пять лет. Правда, на сегодняшний день значительные перемены произошли — прежде всего выплачены долги по заработной плате и вновь запущено производство картона, также уже подписаны контракты на поставку угля для принадлежащей комбинату городской ТЭЦ. Новое руководство еще в декабре заявило, что первоочередной задачей станет не получение дивидендов в ближайшие несколько лет, а развитие производства, что очень важно сейчас в региональных масштабах, благо сопутствует этому близлежащий обширный рынок Китая и растущий спрос на картон в нашей стране.

А судьба самого известного ЦБК Сибири — Байкальского — с трудом решилась в пользу его закрытия. Предприятие никогда не отличалось объемами производства — не больше 200 тысяч тонн в год, да и производство особо ценной беленой вискозной целлюлозы (для чего и нужна была чистейшая байкальская вода) за последние пять лет резко снизило свое стратегическое значение — лишь 5% использовалось двумя белорусскими комбинатами, весь остальной объем продукции экспортировался в Китай, что было весьма невыгодно на фоне того, что отходы от производства все равно сливались обратно в Байкал. Таким образом, закрытие комбината и перенос его производственных мощностей в другие регионы являлись единственным доступным выходом из ситуации с ухудшающейся экологией самого крупного источника пресной воды. В начале марта этого года БЦБК официально прекратил существование, ТЭЦ, питающая город, выставлена на торги, а работники переживают уже вторую с тех пор волну сокращений. То, что казалось не иначе как апокалипсисом для здешних мест, произошло. И социальных взрывов пока не наблюдается. Так, власти региона в 2014 году намерены трудоустроить около половины из 900 высвободившихся работников БЦБК. Пока же единственной перспективой для сокращенных работников является возможность перейти на работу в Селенгинский ЦКК.

«Более 400 рабочих мест планируется создать в 2014 году на действующих предприятиях Слюдянского района. Кроме того, предполагается, что около 250 рабочих мест будут созданы при реализации проектов, которые рассматриваются в рамках развития индустриального парка «Байкальский», — говорится в апрельском сообщении регионального правительства.

Следующим шагом станет реализация на торгах более 300 объектов недвижимости, принадлежащих комбинату, и рекультивация вредных отходов, которых с шестидесятых годов накоплено около 6,5 млн тонн. Этим вопросом сейчас занимается Внешэкономбанк, начало ликвидации отходов намечено на 2014 год и планируется завершить в течение пяти лет.

Рискнем предположить, что аналогичную судьбу можно предсказать и другим обособленным ЦБК в Сибири — если они не встроятся в структуры крупных наднациональных холдингов или не найдут инвестора под масштабную реконструкцию.

«Риски развития ЛПК России нарастают и ставят под угрозу само существование отрасли в долгосрочной перспективе. Она все больше напоминает ресурсные отрасли постколониальных экономик: структура производства и экспорта примитивизируется, теряются предпосылки для импортозамещения, растет зависимость от импортеров», — говорит научный сотрудник Института региональных исследований и городского планирования Высшей школы экономики Илья Кузьминов.

По словам ученого, негативных тенденций несколько. Это стратегический рост экспорта продукции целлюлозной промышленности взамен на импорт технологий и оборудования для комбинатов. Это рост зависимости от китайского рынка и потеря европейского — в силу «непродуманной таможенной политики». Наконец, на основные рынки сбыта сибирских ЦБК выходят совсем неожиданные, казалось бы, конкуренты — производители из южных и латиноамериканских стран. Экономика «северных» производителей целлюлозы становится таковой, что, скажем, эвкалипт становится вполне конкурентным сырьем на рынке. А бывшие гиганты целлюлозной промышленности, например, Финляндия, все больше позиционируют себя как поставщики биотоплива. На мощностях бывших ЦБК организовать такое производство несложно, а его экономика куда интереснее стагнирующей целлюлозной отрасли.

Новые технологии

Отечественными разработками в области целлюлозной промышленности совсем недавно порадовал Алтайский край. Ученые Бийского технологического института разработали технологию, позволяющую получать полианионную целлюлозу — усовершенствованный вид карбоксиметилцеллюлозы с заданными техническими характеристиками, соответствующий международным стандартам качества. Вопрос был достаточно актуален для всей страны, так как низкокачественную КМЦ, произведенную по избитым технологиям, многие заменяли импортными аналогами. На сегодняшний день конкурентные цены и качество уже оценены многими компаниями не только России, но и стран СНГ. А в Институте проблем химико-энергетических технологий СО РАН города Бийска разработали бактериальную целлюлозу с биосовместимыми свойствами, что в дальнейшем будет играть важнейшую роль в разработках отечественной медицины, в перспективе планируется изготавливать из такой целлюлозы живые ткани. Бийский ФНПЦ «Алтай» уже выпускает повязки для послеоперационных ран, ускоряющие заживление в 2-3 раза.

Текст: Сергей Чернышов, Светлана Раммер