Спасение ЛПК в руках самой отрасли

Под конец 2022 года российский ЛПК получил «подарок»: правительство поддержало некоторые предложения лесопромышленных компаний о дополнительных мерах помощи отрасли. Речь идёт о транспортных субсидиях и квотах на экспорт продукции в Азию, правилах перевозок через Казахстан и порядке расчёта арендной платы за пользование лесными участками.

Однако это далеко не все меры поддержки, на которые рассчитывали участники отрасли. В частности, до сих пор остро стоит вопрос о правилах получения транспортной субсидии: многие игроки лесного рынка уверены, что те нуждаются в доработке с учётом текущей экономической ситуации.

Но и принятых решений могло бы не быть, если бы лесопромышленники сами не отстаивали свои интересы. На пресс-конференции, организованной Группой компаний «Вологодские лесопромышленники» в конце прошлого года, председатель совета директоров Александр Чуркин напомнил, что представители отраслевого сообщества неоднократно обращались в различные органы власти с инициативами о принятии мер поддержки лесной отрасли.

Лёд тронулся только в декабре после совещания, которое прошло в Вологде под председательством министра экономического развития РФ Максима Решетникова, где чиновники наконец подробно изучили и поддержали предлагаемые меры. Минфин одобрил рост субсидии, а правительство утвердило изменения в Постановление N° 521 от 2010 года, определяющее порядок движения грузов через российско-белорусскую и российско-казахстанскую госграницы.

Почему так важны принятые меры поддержки? И что сами лесопромышленники делают для того, чтобы удержать позиции в кризисной ситуации? Об этом Александр Чуркин подробно рассказал в интервью нашему изданию.

— Александр Николаевич, о мероприятиях по поддержке лесной отрасли говорилось уже неоднократно, но крайне неблагоприятная ситуация в российском ЛПК вынуждает нас вновь и вновь возвращаться к этому вопросу. Как вы оцениваете те результаты, которых удалось достигнуть в результате переговоров с представителями власти?

— Мы нашли понимание по некоторым проблемным вопросам, по крайней мере, это зафиксировано в протоколе. Фактически законодательных решений пока нет. В дополнение к уже озвученным мерам поддержки мы говорили ещё о частичной компенсации ставки по кредитам с учётом продления сроков реализации лесных приоритетных инвестпроектов. Минпромторг обещал поддержать эту инициативу, но пока подтверждения этому мы не видим.

— Необходимость в господдержке возникла в первую очередь в связи с закрытием европейских экспортных рынков. Какие направления ваша компания определила для себя как приоритетные в текущей ситуации? И пришлось ли менять стандарты выпуска продукции, чтобы соответствовать требованиям покупателей в этих странах?

— Как и многие участники отрасли, мы переориентировали свои поставки главным образом в сторону востока: это страны Юго-Восточной Азии, Среднего Востока, Северной Африки. Если раньше они занимали в общем объёме экспорта нашей компании чуть больше 40%, то сегодня поставки в этом направлении значительно возросли, поскольку другие рынки для нас недоступны.

Речь идёт о пиломатериалах. А что касается круглого леса, то в этом сегменте наша компания полностью переориентировалась на крупных индустриальных потребителей на внутреннем рынке — это ЦБК и плитные предприятия.

Нерешённым пока остаётся вопрос сбыта большеформатной фанеры, которую будет выпускать завод «Плитвуд» — это наш совместный проект с Череповецким фанерно-мебельным комбинатом. В целом в сегменте производства плитной продукции ситуация более сложная, но запуск завода в любом случае состоится в этом году, поэтому мы продолжаем поиск парт-нёров во всех экономически и логистически доступных странах.

Что касается стандартов и качества выпускаемой продукции, то, с одной стороны, у нас достаточно прогрессивное производство, мы работаем с северным лесом и обеспечиваем качество на мировом уровне, поэтому наша задача сейчас — найти тех покупателей, которые это оценят.

С другой стороны, существуют давно известные и весьма привлекательные рынки, такие как Япония и Южная Корея, которые закупают продукцию определённых типоразмеров и предъявляют высокие требования к обработке. Это требует от нас определённых перестроений, которые мы сейчас реализуем.

— Может ли помочь в расширении рынков сбыта открытие представительств компании в других странах? Есть ли такие планы у ГК «Вологодские лесопромышленники»? И насколько это сложный процесс?

— Да, мы находимся в процессе создания азиатского торгового представительства совместно с холдингом «ЧФМК». Вопрос не то чтобы сложный, но требует сотни тысяч долларов в год дополнительных затрат на поддержание работы и администрирование такого офиса, а также значительное внимание менеджмента. Поэтому к такому шагу надо подходить осознанно. Например, это может быть не столь релевантно для пиломатериалов, но вполне перспективно для организации продаж берёзовой фанеры индустриальным переработчикам.

Кстати, мы готовы предложить менее крупным коллегам по отрасли обсудить совместное использование создаваемой нами базы. Так мы могли бы разделить и оптимизировать затраты на маркетинг, продвижение и дистрибуцию российской лесопродукции на «заморских» рынках. Это достаточно распространённая мировая практика, когда национальные предприятия объединяются для такой цели.

— Лесопромышленники неоднократно отмечали, что китайские покупатели занижают цены на российский лес, а представители РЖД говорят об ограничениях по количеству составов, которые пропускают на погранпереходах России с КНР. Довелось ли вашей компании столкнуться с такими трудностями? И как в целом сегодня выстраивается сотрудничество с китайскими партнёрами?

— Мы не считаем, что торговля лесом между Россией и Китаем ведётся по сниженным ценам. Мы в курсе, какие цены в КНР и сколько китайские импортёры платят поставщикам древесины из других стран. Наши цены соответствуют тому уровню потребления и спроса, который существует в этой стране.

Что касается логистики, то здесь действительно есть сложности. Санкционное давление «недружественных» стран значительно сказалось на логистике производств европейской части РФ. Не стала исключением и наша компания. Помимо значительно возросших затрат на доставку нашей продукции конечным покупателям, наблюдается и серьёзный дефицит квот на перевозки: инфраструктурные возможности перевозок в направлении Китая, Дальнего Востока и портов Азово-Черноморского бассейна перегружены.

На совещании с главой Минэкономразвития Максимом Решетниковым мы обсуждали вопросы субсидирования транспортных расходов и обеспечения ж/д составов для транспортировки лесопродукции в Китай. Вопрос непростой, думаю, российской стороной соответствующие меры будут приняты. Но даже в этом случае нет уверенности, что весь лес, который мы можем продать в Центральную Азию, мы сможем и доставить.

В этих условиях мы стараемся находить наиболее эффективные варианты доставки грузов до конечных покупателей. В частности, мы оптимизировали схемы загрузки транспортных схем и расширили перечень партнёров–экспедиторов за счёт прямых собственников транспорта, переориентировали транспортные потоки с ЛДК N° 2 в Санкт-Петербурге на попутные ж/д терминалы в Вологде и Череповце. Кроме того, на финишном этапе находится проект организации собственного железнодорожного терминала для отгрузок готовой продукции.

— Учитывая сложности с ж/д поставками, какие перспективы у транспортировки древесины водными путями? И насколько привлекателен для вашей компании Северный морской путь, который правительство активно призывает использовать для выстраивания экспортных связей?

— Водные пути сообщения всегда выигрывали у других видов транспорта, и мы в последние годы использовали их для поставок на многие рынки, в том числе в Северную Африку, Китай, это было очень дёшево. Сегодня эти пути нам недоступны, порты Санкт-Петербурга в плане отгрузки лесной продукции фактически простаивают, многотоннажные суда не приходят для отгрузки товара в Северную Америку и Азию.

Надеемся, что на этот рынок придут транспортные компании, поскольку спрос на такие услуги очень высокий. Другого пути для развития лесной промышленности на Северо-Западе нет.

Возможности перевозок продукции ЛПК по Северному морскому пути в настоящее время тоже крайне ограничены. Причина в высокой стоимости перевозки: для подавляющего большинства номенклатур грузов в лесной отрасли она является непроходной. Возможно, развитие этого канала позволит переориентировать грузы других отраслей, которые не настолько чувствительны к стоимости логистики, и разгрузить традиционные транспортные коридоры.

Говоря о перевозках водным транспортом, не следует забывать и о внутренних речных путях. К сожалению, позиции внутреннего водного транспорта в России значительно ослабли, объём речных перевозок сократился практически в шесть раз: с 580 млн т в 1989 году до текущих 100 млн т. Потенциал у этого способа транспортировки грузов крайне высок, но, чтобы использовать его, необходимо решить ряд вопросов, касающихся инфраструктурных ограничений судоходства на магистральных водных путях.

Прежде всего это касается Единой глубоководной системы европейской части Российской Федерации, где на протяжении последних лет не могут решить проблему с участками с глубинами менее 4 метров.

Критически лимитирующими участками, существенно ограничивающими пропускную способность, являются Нижегородский участок р. Волги в районе пос. Городец и участок от Кочетовского гидроузла до пос. Аксай на Дону.

Наличие таких участков приводит к существенному снижению провозной способности флота из-за уменьшения загрузки судов, ограничения скорости прохождения и значительных простоев в ожидании шлюзования. В результате повышается и стоимость таких перевозок.

Ещё одна актуальная проблема — дефицит грузового флота: средний возраст судов составляет более 30 лет, из эксплуатации они выбывают значительно быстрее, чем вводятся новые. Длительные сроки окупаемости инвестиций в строительство грузового флота обусловлены целым рядом факторов: высокая стоимость постройки судов при относительно низкой рентабельности судоходного бизнеса из-за ограниченного периода навигации, снижение эффективности эксплуатации флота из-за инфраструктурных ограничений, рост цен на топливо и неопределённость тенденций развития грузовой базы.

Хотя в последнее время есть и позитивные изменения: правительство разработало дорожные карты развития транспортных коридоров. Тем не менее потребуются годы, чтобы обновить речной флот, а также привести инфраструктуру внутренних водных путей в нормативное состояние.

— Много сегодня говорится о развитии внутреннего рынка потребления древесины, в том числе за счёт расширения объёмов деревянного домостроения. Известно, что ваша компания уже делает шаги в этом направлении: была организована первая экскурсия для представителей строительных компаний. Планируется ли проведение таких экскурсий для других участников строительного рынка? И как вы оцениваете те меры, которые принимает государство, чтобы активизировать рынок деревянного домостроения?

— Да, мы заинтересованы в развитии внутреннего рынка потребления древесины, который, к сожалению, сегодня очень узкий и ограниченный. Группа компаний «Вологодские лесопромышленники» вступила в Ассоциацию деревянного домостроения, и мы приветствуем любые формы взаимодействия с заинтересованными коллегами, в том числе организуем посещение наших предприятий и бесплатные консультации по оптимизации использования пиломатериалов в строительстве.

На сегодня объёмы поставок пиломатериалов нашего производства внутри страны не превышают нескольких процентов от всего объёма этой продукции. По фанере показатель чуть больше, но всё равно этого недостаточно. Государство, на мой взгляд, принимает недостаточные меры для активизации рынка деревянного домостроения.

Существует множество барьеров, в том числе в части нормативной базы, которые ограничивают его развитие. Необходимо опираться на зарубежный опыт, достаточно значительный в этом сегменте.

При этом нужно понимать, что рынок домостроения не обладает каким-то невероятным потенциалом. Даже в спокойные времена в России производили около 30 млн м3 пиломатериалов, а потребляли около 10 млн. Традиционно для развития рынка жилья необходимо наличие платёжеспособного спроса и рост ВВП, всё остальное вторично.

Также для малоэтажного домостроения, к которому обычно относятся деревянные домовладения, необходима развитая инфраструктура на довольно больших площадях в расчёте на одну семью. Как все эти компоненты будут эволюционировать в текущей геополитической и экономической конъюнктуре, сложно даже предположить.

— Многие компании ЛПК в сложной финансовой ситуации откладывают модернизацию производственных мощностей. Как обстоят с этим дела у «Вологодских лесопромышленников»?

— Нам тоже пришлось скорректировать инвестиционную программу развития перерабатывающих предприятий, но причина не в финансах, а в закрытых границах. Оборудование, которое мы планировали использовать для модернизации производственных мощностей, преимущественно европейское, и получить его сейчас мы просто не можем.

В связи с этим остановлен проект модернизации ЛДК N°2 в Вытегре с бюджетом 1,1 млрд рублей, а также проект строительства нового лесопильного завода в Харовске с первоначальной суммой инвестиций 5,6 млрд рублей. Пока ищём альтернативные решения по основному технологическому оборудованию и оптимизации капитальных вложений.

В связи с невозможностью поставки оборудования из Германии мы были вынуждены отменить модернизацию участка подготовки щепы на ООО «Вохтога ЛесДрев» на сумму 330 млн рублей.

Остановлены инжиниринговые исследования по развитию площадки Шекснинского комбината древесных плит с выпуском новых продуктов, которые выполняла для нас финская компания Indufor. Тем не менее проект модернизации линии MDF2 на комбинате с бюджетом более 400 млн рублей мы продолжаем, европейское оборудование заменили на аналоги производства КНР и Тайваня. Аналогичная ситуация по проекту замены линии ДСП2 на новую с непрерывным прессом: он проходит переформатирование.

Также продолжается реализация крупнейшего на Северо-Западе проекта по строительству фанерного завода в Вытегре с инвестициями более 12 млрд рублей, а в ООО «Харовсклеспром» проводится модернизация производственных мощностей. Также мы продолжаем внедрение технологий глубокой переработки древесины на базе наших лесопильных заводов с общей суммой инвестиций более 300 млн рублей, направленных на повышение производительности труда, освоение новых видов продукции и переориентацию на новые рынки.

На площадке завода «Плитвуд» завершено строительство всех масштабных сооружений. Нам удалось получить 90% всего импортного технологического оборудования, оставшиеся 10% планово импортируются согласно графику отгрузок. Всё санкционное оборудование уже доставлено в Вохтогу, и специалисты приступили к его монтажу.

— В условиях санкционных ограничений как решается проблема с поставками комплектующих и запчастей для импортного оборудования?

— Проблема серьёзная, по некоторым торговым маркам оборудования и техники европейского производства трудноразрешимая. И это стимулирует нас к переходу на оборудование других европейских производителей техники, которые проводят более спокойную и взвешенную политику. Также мы выстраиваем связи с производителями и поставщиками из Юго-Восточной Азии, в том числе по параллельному импорту. Так что в целом ситуацию на сегодняшний день мы контролируем.

— Много проблем в отрасли сегодня связано с лесозаготовкой. Снизила ли ваша компания в этом году объёмы заготовки древесины? Как решена проблема переработки балансов?

— Безусловно, текущая ситуация в отрасли не могла не отразиться на объёмах лесозаготовки. При плане в 1,5 млн кубометров в 2022 году мы заготовили 1,15 млн. Сейчас наши предприятия, которые удалось сохранить за счёт отказа от работы с подрядными организациями, работают исключительно на реальные заказы.

На многие сортименты сбыт отсутствует, например на осину, берёзовые балансы и фанерное сырьё. Если раньше низкосортную древесину мы успешно продавали в Финляндию, то сейчас это направление закрыто. Поэтому заготовка лиственной древесины сейчас нецелесообразна, но нам всё равно приходится её заготавливать, поскольку в аренде смешанные леса. Проект строительства ЦБК в Вологодской области закрыт, и других проектов нет, так что проблема переработки балансов стоит крайне остро.

---

Беседовала Мария Кармакова
Фото: пресс-служба АО «Группа компаний «Вологодские лесопромышленники»