Реформа лесного законодательства — возрождение отрасли или путь к упадку?

Осенью прошлого года Президент РФ Владимир Путин утвердил перечень поручений по итогам совещания по вопросам развития и декриминализации лесного комплекса нашей страны. Это дало старт серьёзной работе по обновлению отрасли и её перезагрузке. Первым этапом этого обновления стал Федеральный закон «О внесении изменений в Лесной кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования правового регулирования лесных отношений». Принятые в январе этого года ГосДумой в третьем чтении поправки в Лесной кодекс вызвали широкое обсуждение в отраслевых кругах.

Своё мнение относительно законопроекта высказал консультант по лесной промышленности австрийской компании Springer Maschinenfabrik, кандидат технических наук Александр Сумароков. Специалист советской закалки, ещё полвека назад он вместе с соавторами продвигал автоматизированный метод агрегатной переработки древесины, который сегодня известен производителям оборудования во всём мире. И взгляд на отраслевые проблемы у него соответствующий — через призму опыта работы в ЛПК советского и постсоветского образца.

— Александр Михайлович, новый закон среди прочего устанавливает новый порядок ведения государственного лесного реестра, в том числе с использованием федеральной государственной информационной системы. В первую очередь речь идёт о контроле происхождения древесины. Авторы и сторонники законопроекта акцентируют внимание на том, что ранее эта сфера не регулировалась вообще. Как вы оцениваете эту инициативу?

— Инициатива своевременная и, по моему мнению, необходимая. Однако есть определённые сомнения, что при существующем беспорядке в лесу, без реального контроля со стороны государства, она будет успешно внедрена. Продвигаемая сегодня версия информационной системы ЛесЕГАИС не доработана, в ней много пробелов. Так что сделать прозрачным оборот древесины на всех этапах, от заготовки до переработки и реализации, в том числе на экспорт, она вряд ли позволит.

Но дело даже не в информационной системе — сама по себе она проблему не решит в любом случае. Потому что истоки кризиса не в нехватке информации о древесине и её контроля, а в своеволии представителей власти на местах. Сейчас лес находится в руках региональных отраслевых чиновников, которые позволяют делать в нем всё, что для них выгодно. В советское время лесничий имел хоть и небольшие, но реальные права, он ходил по лесу как хозяин, и с ним считались.

За каждое дерево, даже растущее во дворе сельского поселения, нужно было отвечать перед лесничим. Нынешняя же местная власть воспринимает лес только как источник ценной древесины, стремясь любыми способами его заготовить и доставить до места переработки, зачастую нарушая при этом действующие правила и законы. Лес из общегосударственного достояния превратился в средство обогащения чиновников или их ближайшего окружения.

— О коррумпированности лесных чиновников говорится много, и федеральная власть признаёт эту проблему. Собственно, новый закон и был подготовлен после совещания по вопросам декриминализации лесного комплекса. Но если он не решает эту проблему, тогда что же решит?

— В этом отношении очень показательно сравнение организации лесного хозяйства в Смоленской области России и в соседней с ней Республике Беларусь. У белорусов порядка в лесу больше, хотя они не меняли систему управления со времён СССР. Думаю, мои слова подтвердят работники лесного хозяйства Смоленской области, которые, как я заметил за время работы в регионе, весьма дружно живут с «соседями».

Исходя из этого, сама собой напрашивается рекомендация: при перестройке российской системы управления лесным хозяйством нужно максимально использовать опыт СССР, а не выдумывать новшества, которые не приносят ничего, кроме сумятицы и неразберихи. К сожалению, аналогичные примеры мы можем наблюдать во многих сферах жизни российского общества, в том числе очень ярко это проявляется в системе образования и науки.

Как бы то ни было, закон уже принят. И теперь задача государства — найти способ, как стать настоящим, а не номинальным хозяином в лесу, с учётом накопленного за последние годы собственного опыта, в том числе отрицательного, и лучших мировых наработок в этой области. Местные власти должны быть полностью подконтрольны федеральным органам, тогда в отрасли будет порядок.

— Действительно, закон принят, но чтобы он начал работать, потребуется принять ещё около 25 подзаконных актов разного уровня и объёма. Некоторые лесопромышленники высказывают мнение, что это может привести к разрушительным для лесного хозяйства последствиям, по своим масштабам сравнимым с эффектом от введения Лесного кодекса РФ 2006 года. Как вы считаете, действительно ли результаты могут быть столь катастрофичными?

— При наличии сильной государственной власти никакой катастрофичности в принятии закона нет. Но нужно понимать, что лечить существующий лесной комплекс бессмысленно. И это не только моё мнение, данную позицию разделяют многие мои коллеги, которые, как и я, не одно десятилетие посвятили работе в лесной промышленности.

Перезагрузку отрасли нужно начинать с основ: с создания государственной системы управления лесами, возрождения лесной охраны (с учётом современных технологий и реалий в виде арендной системы), повышения престижа работников отрасли. Без профессионалов ни одна отрасль не выживет, а в лесном комплексе их практически не осталось ни «на земле» — на самих предприятиях, ни в административном секторе. Неудивительно, что законы оторваны от реальности, ведь пишут их те, кто с этой реальностью не знаком лично.

Действительность же такова, что представители малого бизнеса находятся в полной зависимости от чиновников на местах. Отсюда и взяточничество, и мошенничество, и коррумпированность. Предпринимателям нужна системная адресная поддержка, а те изменения, которые повлечёт за собой законодательная инициатива, обернутся ростом затрат, по крайней мере, на первом этапе. Поэтому повторюсь: лес должен быть государственным, и контролировать его должны федеральные органы — реально, а не для видимости. И не важно, где эта видимость создаётся — на бумаге или в цифровом формате. В этом я вижу основную силу закона.

Беседовала Мария Кармакова