Проблемы наступают на пятки

В адрес правительства от лесопользователей зачастую звучат упрёки о недостаточном финансировании отрасли и бюрократии. Сообщество взывает к разумным подходам решения наболевших тем и стремится любыми путями донести до чиновников свои проблемы, мысли и пожелания. Поэтому на КЭФ-2017 заместителю Министра природных ресурсов и экологии Российской Федерации Ивану Валентику задавали вопросы, вразумительный ответ на которые так и не смогли получить в кабинетах регионального минлесхоза.

Слишком долго ведомство занималось оптимизацией работ по охране лесов от пожаров. Ни шатко, ни валко правительство взяло курс на снижение издержек. Стало активно лоббировать переход отрасли на самоокупаемость и самофинансирование нормативных работ по лесному хозяйству самими участниками рынка. Апофеозом прозрачности и открытости торгов и других процедур, по мнению управленцев, должен стать приток денег в региональные бюджеты.

«Экономически обоснованные ставки на лесопродукцию, прозрачные процедуры — это ответ нанедофинансирование лесного хозяйства. Например, в Кировской области ставка изменилась сразу в десять раз. С 60 до 600 рублей выросла в результате того, что сменилась команда, и аукционы перешли в электронный вид. Поэтому надо искать потенциал в организации нашей работы. А мы со своей стороны будем чётко реагировать на все потребности, советоваться и принимать действительно экономически обоснованные и выверенные решения», — сказал Иван Валентик.

В контексте противоречий

Никто не отрицает целесообразности внедрения новых форм реализации лесопродукции и проведения честных торгов. Однако это только одна из сторон медали. Неизбежно растёт количество вопросов, которые тревожат отраслевую общественность. Обнажил проблемы лесопользователей часто ищущий правды и ответов у высшего руководства глава Союза лесопромышленников красноярского края Олег Дзидзоев.

«В своём выступлении вы высказались, что все поручения президента в 2013 году в Улан-Удэ были выполнены. Уже тогда вопрос перехода на конкурсные условия выделения лесосырьевой базы был поставлен ребром. Одновременно было дано поручение по возврату краткосрочных договоров купли-продажи лесных насаждений, которые вышли только в октябре 2016 года. А конкурсные условия, по ваши словам, только в первом чтении. Более трёх лет прошло. Почему краткосрочные договоры купли-продажи так долго не выходили? Я понимаю, что такие документы дорабатываются повышающими коэффициентами и так далее. Но переход на конкурсные условия сегодня погубил сотни предприятий! И это результат того, что на аукционы выходит очень много фирм-однодневок. И цены, от 600 и до 1500 рублей за кубометр — яркий пример их бурной деятельности. Почему же такой долгий переход к этим вопросам? Непонятно. Далее, я очень много писем посвятил ситуации с шелкопрядом. У нас в Енисейском районе катастрофическая обстановка. Финансовая сторона данной проблемы с помощью губернатора и вас решена. Но, что касается разрешительных документов после лесопатологических обследований, то вновь по срокам тянут кота за хвост. Уже в этом году, я вас уверяю, 800 000 га мы потеряли.
Также от имени моих коллег, руководителей всех регионов я просил, чтобы пересмотрели правила заготовок древесины с соблюдением региональных особенностей. Спустя пять месяцев в ответе вашими подчинёнными говорилось, что 31 декабря 2015 года эти правила будут разработаны. К великому сожалению, правил заготовки до сих пор нет. Поэтому у меня огромная просьба: ускорить этот вопрос и остальные мои просьбы выполнить», — сказал Олег Дзидзоев.

Из прекрасного далёко

Иван Валентик вспомнил адресованные ему письма от красноярского общественника и посетовал на завал корреспонденцией. После чего объяснил задержку с принятием решений бюрократией чиновников Федеральной антимонопольной службы. По его словам, слишком много времени пришлось потратить на объяснение прозрачности критериев в законопроекте. И перешёл к сути.

«Я считаю, что в целом заявительный принцип должен быть реализован не только в отношении конкурса. Все свободные от прав третьих лиц лесные участки должны быть размещены на сайтах органов государственной власти субъектов Российской Федерации с интеграцией на сайте Федерального агентства лесного хозяйства. Подчеркну, все доступные лесные участки. А как они должны быть сгруппированы — это вопрос к новому формату лесного планирования. Вы знаете, что лесные планы всех субъектов России в 2018 году заканчиваются. И мы работаем уже над новой концепцией перехода к лесному планированию, где будет значительно больше экономических механизмов. Пока лесной план содержит очень слабый экономический раздел, поэтому его нужно пересматривать. Я уверен, что будущее за абсолютной открытостью информации, так как в этом заложена инвестиционная привлекательность всего лесного сектора. Сегодня же найти в свободном доступе информацию о лесных ресурсах, ну согласитесь, достаточно сложно. С органами власти, с управлением лесного хозяйства, с министерством в каждом регионе вы всё равно предварительно договариваетесь, какие лесные участки будут выставлены на торги. Не вы конкретно, но некоторые коллеги лесного бизнеса. Мы с вами подбираем эти участки, предварительно прорабатываем постановку на кадастровый учёт, занимаемся выставлением их на торги, и потом договариваемся с конкурентами, чтобы они не выходили на ваши участки, чтобы цену не задирать. Ну не всегда, правда, получается. Этот механизм сегодня весь насквозь извращён. Но ведь можно же сделать совершенно иную конструкцию: открыть эту информацию и разместить её на сайте. После чего каждый заинтересованный предприниматель может инициировать проведение торгов по любому доступному лесному участку в соответствии с потребностями его производственных мощностей. И этот механизм мы уже запускаем. За этим будущее, и моя позиция не изменится, по крайней мере, пока я занимаю этот пост. Я буду последовательно добиваться открытости также по лесозащите, по лесовосстановлению и другим направлениям», — заверил чиновник.

Узрели незримое

Правительство впервые из своего резервного фонда выделило 650 млн рублей на вопросы, связанные с лесным хозяйством. А именно, на борьбу с сибирским шелкопрядом. Ранее такие шаги не предпринимались, и даже намёка не было на подобные прецедентные решения.

«Поверьте, мне достаточно сложно было убедить госаппарат в том, что эти средства необходимы. Поскольку речь шла о потенциальном ущербе, то трудно было обосновать, чем чревато игнорирование подобных негативных последствий. Когда уже что-то сгорело или пропало, есть оценка ущерба, а значит, возникает потребность в финансировании. В разрезе нашей темы говорили о потенциальном ущербе в 1,3 млрд рублей. Тут-то и нашла коса на камень. Кто знает, будет этот ущерб или нет? Финансисты с опаской заявляли, что, возможно, шелкопряд за зиму умрёт в лесной подстилке, а весной не выйдет на поверхность и ничего не съест. А мы вам уже 650 миллионов отдали. Всеми правдами и неправдами, но деньги удалось получить», — обрисовал ситуацию Иван Валентик.

Пишите письма

В отношении лесопатологических исследований замминистра был немногословен. Упомянул, что по правилам заготовки древесины в первую очередь отводятся в рубку погибшие повреждённые насаждения. Это правило незыблемо, и оно, естественно, также должно быть реализовано и в арендованной базе. 455-й закон существенно сократил сроки этой процедуры, но как оказалось, в нашем крае только на бумаге. Раньше от выявления очага до рубки проходило 220-240 дней. Что оставалось за этот период от древостоя, можно только представить. Сейчас же по нормативам этот период занимает всего 40 дней. Однако Олег Дзидзоев уверенно опроверг эту информацию. Конечно, замминистра не стал с пеной у рта доказывать обратное, а предложил облачить полемику по этому вопросу в письменную форму и направить в его адрес почтой.

Так продать или отдать?

Наш журналист также поинтересовался у Ивана Валентика, разрабатывают ли власти какие-либо предложения для привлечения заготовителей в повреждённые шелкопрядом леса. Из личной беседы с несколькими красноярскими предпринимателями стало ясно, что выгоды от таких заготовок практически нет. А всё потому, что предугадать, в каком состоянии находится древесина и можно ли её продать по сходной цене — из области фантастики.

Как оказалось, даже бесплатная раздача таких угодий многим напоминает сыр в мышеловке. А вот замминистра считает, что проблема носит региональный характер, и её нужно адресовать непосредственно в Министерство лесного хозяйства края.

«Для того чтобы работал малый и средний бизнес на таких участках необходимо выделять эти территории. Если существует угроза уничтожения этих насаждений, региону как можно быстрее надо проводить торги по договору купли-продажи, чтоб бизнесмены быстрее заготавливали эту древесину. Это позволит и деньги в бюджет заработать и продать его как здоровый лес, пока шелкопряд его не уничтожил. Решения должны быть экономически эффективны», — высказал своё мнение Иван Валентик.

Пока что всех под одну гребёнку

К сожалению, региональные правила ведения лесного хозяйства пока остаются мечтой для основной массы лесопользователей. И несмотря на то, что инициатива давно созрела в умах страждущих, а в госаппарате её поддержали, дальше пилотного проекта она не пошла.

«Переход к интенсивной модели ведения лесного хозяйства утверждён ещё основами госполитики 2013 года и предполагает регионально ориентированный подход. Бесспорно, мы должны исходить из того, что Калининград, Калмыкия, Дальний Восток, Красноярск — абсолютно разные лесорастительные условия и абсолютно разные подходы к ведению лесного хозяйства. Где-то вообще лесохозяйство носит условный характер, или его можно назвать полезащитным лесоразведением, как в той же самой Калмыкии. Поэтому должны быть региональные нормативы. Уже по кластерному принципу по пилотным лесным районам работают ваши коллеги, например в Чукотском районе. По-моему, Красноярск вместе с Иркутском также фигурирует в заявках на пилотный проект по региональным нормативам. Вносите инициативы по своим территориям, а мы будем работать в этом направлении», — заявил Иван Валентик.

О стихии замолвили слово

В диалоге вновь прозвучала тема пожаров. Представитель Ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации Артур Гаюльский с прискорбием обрисовал сложившуюся ситуацию.

«Прошлым летом Сервер Красноярского края горел практически с июня и до октября, пока снег не выпал. Охотники уже на пушной промысел вышли, а лес ещё горит. И никаких мер по ликвидации пожаров практически не предпринималось со ссылкой на то, что там труднодоступные места, что это перестойный лес горит. И Красноярск задыхался от этого дыма. Понятно, что есть лесные массивы в крае, где справиться с огнём непросто, поэтому если не будет каких-то мер принято, то, наверное, будем гореть каждый год. Хотя в советские времена такого не было. При малейшем возгорании сразу и людей направляли в очаги, и технику. Тушили на месте, и средств на это хватало. А тут месяцами тайга объята пожаром. Это ж какие площади превращаются в пепелище! А между тем там экспортный лес, и заготовители в него заходят. Но тушить пожар арендаторы, понятное дело, не будут. Всё-таки как-то будет рассматриваться на федеральном уровне тушение пожаров в этом году в наших угодьях?», — ратовал за свою вотчину северянин.

Ответ был ожидаемым, ведь чем дальше в лес — тем больше дров. В глубинке огонь — частый гость, которого как бы и не привечают, но и прогнать некому.

«В условиях дефицита финансирования и ограниченности ресурсов субъектам дали возможность установить так называемые зоны контроля, внеся изменения в правила тушения пожаров. То есть территории, где нет активного воздействия на лесной пожар, а точнее не производится его тушение. В таких районах за лесным пожаром наблюдают, и в случае возникновения риска чрезвычайной ситуации принимаются решения со стороны МЧС по его локализации и ликвидации. Такой подход обусловлен экономической эффективностью проведения каких-либо действий. Если мы в результате пожаров теряем ценные лесные массивы, то необходимо учитывать этот аспект при установлении зон контроля. Учитывать наличие объектов экономики, мест проживания людей, потому как ликвидация угрозы жизни человека и его здоровью — главная наша цель. Труднодоступные территории характеризуются ещё и тем, что способы доставки сил и средств тушения весьма ограниченны. Сами понимаете, что необходимы достаточно серьёзные вложения, чтобы создать посадочные площадки для вертолётов, объекты дозаправки и обслуживания, технические сооружения и водоёмы для пополнения запасов воды. Поэтому я думаю, что необходимо посмотреть на эти территории и найти решение, так как вопрос действительно обоснован», — озадачился проблемой Иван Валентик.