Сибирский лес: закругляемся, углубляемся и отправляемся | Лесной комплекс
Алтайлестехмаш
Узнать больше Свернуть
Развернуть

ООО «Алтайлестехмаш» предлагает деревообрабатывающие станки по низкой цене.
Мини-заводы от 1 370 000 руб. производительностью от 50 до 250 м3 пиломатериала экспортного качества в смену.
Срок окупаемости от двух месяцев. Оборудование в наличии, минимальные сроки поставки. От станка до механизированной лесопильной линии под ключ.
Большой выбор вспомогательного и околостаночного оборудования.

Реклама. ООО "Алтайлестехмаш", ИНН 2224121990
erid: 4CQwVszH9pWwJxneWXa

Подробнее Свернуть
ГЛАВНОЕ МЕНЮ
взгляд профессионалов отрасли на ситуацию в ЛПК
Подписывайтесь в социальных сетях
Древесный спил

Сибирский лес: закругляемся, углубляемся и отправляемся

22 августа 2012 года — «черная» дата для российских экспортеров необработанной древесины. После долгих переговоров и нескольких переносов сроков чиновники исполнили свое обещание поднять пошлины на вывоз круглого леса до 80%. Не внушает оптимизма и общее состояние лесной отрасли в целом — перерабатывать лес внутри страны куда сложнее, чем продавать бревна за рубеж.

Практика повышения экспортных тарифов на необработанную древесину не нова для страны. Еще в начале 1990-х годов, в период истинного бума лесозаготовок, экспорт сырья занимал львиную долю внешнеторгового оборота страны. В то же время чиновники начали понимать, что такой формат партнерства крайне невыгоден стране и самим лесопромышленникам в первую очередь. Выход нашли один — существенное повышение тарифов и принудительное развитие деревообработки.

История провала

В июле 2007 года после долгих перипетий и пересудов пошлины на экспорт кругляка из России были подняты с 6.5% до 10%. Этот шаг и положил начало правительственной программе по сокращению экспорта и развитию хотя бы первичной переработки в регионах. Однако сценарий того, что экспорт по непонятным причинам не уменьшался, а доставшиеся в наследство от СССР деревоперерабатывающие заводы по–прежнему простаивали, явно не рассматривался. Дело в том, что лесозаготовители просто–напросто приспособились к новой системе и, мягко говоря, нашли лазейки. Например, круглое бревно, с которого сняли кору, уже считается брусом, а это, простите, готовая продукция. Кстати, и оставшаяся кора тоже перерабатывалась в щепу и беспошлинно экспортировалась в соседний Китай или Японию. Такие случаи повсеместны, особенно в Сибирском и Дальневосточном федеральных округах, где об особом развитии глубокой переработки древесины еще пять лет назад и не задумывались, а лесные богатства километровыми составами уходили за горизонт.

Статистика самого же Россельхоза, по нашему мнению, тоже не подает поводов для великой радости: первый этап реформы снизил объемы экспорта на 500 тыс. кубометров, второй существенно сократил объемы лесозаготовок, к чему приведет третий — не берутся судить даже аналитики.

Увидев, что результат не такой, какой ожидался, правительство решило продолжить работу по повышению тарифов. В апреле 2008 года экспортеров принудили платить 25% пошлины за кубометр древесины. Надо сказать, это не сильно приблизило нас к изначальной цели — увеличению мощностей деревообрабатывающих и перерабатывающих комбинатов: заводы с вековой историей не справлялись с нагрузками и в итоге лесозаготовителям по–прежнему было выгоднее работать с непривередливыми китайцами. Но последнее событие — вступление в силу постановления об увеличении пошлин на кругляк до 80% — заставляет задуматься. Теперь лесозаготовителю совершенно невыгодно вывозить лес за пределы страны, и он попросту перестает его рубить. В итоге — лес портится на корню. Олег Дзидзоев, председатель Союза лесопромышленников Красноярского края, уверен в том, что лесозаготовки сильно сократятся, работать смогут только крупные компании, которым будут предоставлены квоты на экспорт, остальные же просто не смогут существовать.

«Остановив экспорт кругляка, мы потеряем, прежде всего, время, ведь пока глубокая переработка древесины находится в зачаточном состоянии, многие предприятия вынуждены приостановить свою деятельность вовсе», — считает он.

Позитивны в этой ситуации, пожалуй, только чиновники: первая часть задачи выполнена, и экспорт сокращен, ну а о выполнении второй позаботятся иностранные инвесторы, которым наш лес нужен. По мнению Валерия Рощупкина, главы Россельхоза, принятые меры себя уже частично оправдали. В подкрепление своих слов, он заявил, что в каждом регионе поданы сотни заявок на строительство средних и крупных лесоперерабатывающих предприятий.

Просьба не огорчаться!

«Лучше поздно, чем никогда» — в лесной отрасли эта народная мудрость не работает совершенно. На примере окончательного провала шестилетней планомерной работы чиновников по ограничению вывоза круглого леса из страны, свидетелями которого мы с вами стали, можно с уверенностью заявить, что уж лучше бы никогда, чем так поздно. Жирную точку в этом вопросе поставило заявление властей о том, что правительство таки утвердило экспортные квоты на вывоз древесины ели и сосны. Как считает Олег Дзидзоев, «это просто медвежья услуга нашего правительства нашему же, родному, лесному хозяйству».

В рамках квот вывозные пошлины для некоторых компаний, будут снижены вдвое по сравнению с нынешним уровнем. Как сообщили нам в Управлении Минпромторга по Восточно–Сибирскому региону, такие эксклюзивные условия работы смогут получить только арендаторы лесных участков, «обладающие правом на заготовку ели и сосны обыкновенной, и не имеющие задолженности по арендным платежам». Скажем честно, пока предприятий, удовлетворяющих этим требованиям, мало, поэтому, скорее всего, продолжить свой бизнес на лесосеке смогут только крупные компании. Для мелких же, которых большинство, этот фуршет закрыт.

Большой передел

Тем не менее в области глубокой переработки древесины есть небольшой прогресс — по информации Минпромторга, степень переработки леса в стране за два последние года выросла с 52% до 60%. И дались эти 8% нам нелегко.

Пожалуй, самый нашумевший проект — запуск Енисейского фанерного комбината в Красноярском крае. Далеко не все были уверены в том, что проект на бумаге когда–либо реализуется на деле, и даже когда на ЕФК сняли первую стружку в мае прошлого года, остались те, кто до сих пор не верит в будущее этого проекта, уже ставшего предприятием. Алексей Иванов, директор по продажам ЗАО «КЛМ Ко» (Красноярсклесоматериалы), отмечает, что «краеугольный камень — в себестоимости производства, а на ЕФК пока производится крайне дорогая продукция, и то, что красноярские предприниматели продают за 1 000 долларов, в любой другой стране мира можно купить за 300».

Но пока ЕФК решает вопросы с себестоимостью, другой не менее глобальный проект на территории Красноярского края стремительно набирает обороты. В январе 2012 года в городе на Енисее был запущен завод по производству мебели премиум–класса «МЕКРАН». Предполагаемая мощность — 20 тыс. кубометров древесины в год практически полностью поглотит лесозаготовки ангарской сосны на севере края. В компании уверены, что со сбытом готовой продукции тоже не будет проблем, ибо уже «подписаны соглашения по реализации продукции на территории России, Германии и Великобритании».

Красноярский край вообще лидирует среди других регионов СФО по количеству реализуемых проектов в сфере глубокой переработки древесины — восемь крупных инвестиционных проектов общей стоимостью более 115 млрд руб., как надеются лесопромышленники, выведет край в лидеры лесопромышленного комплекса страны, а, быть может, и мира.

Помимо предыдущих двух проектов — ЕФК и Мекран — в крае есть еще один довольно крупный и многообещающий. Это лесоперерабатывающий комплекс в Богучанском районе (север Красноярского края). Сейчас, судя по фото, которыми ежемесяно любезно информируют общественность инициаторы проекта, ведутся работы по поставкам и установке оборудования.

Красноярским лесом в последнее время предметно интересуются и зарубежные инвесторы. Так, в феврале прошлого года красноярская «Ангара Пейпа» заключила соглашение с шведским инвестором Sodra о стратегическом партнерстве в рамках проекта по созданию на территории Енисейского района крупного лесоперерабатывающего комплекса полного цикла. Продукция, на которой будет специализироваться производство — армированная крафт–целлюлоза и растворимая целлюлоза — продукты новые и даже в некоторой степени инновационные для нашего региона. Вернемся к этому проекту ближе к 2016 году, когда инициаторы обещают запустить новое производство в работу.

В томской лесопереработке тоже наблюдается возросшая активность. Например, стартовавший в 2006 году проект по созданию лесопромышленного комплекса «Парнер–Томск» наконец то выпустил свое детище в свободное и, будем надеяться, благополучное плавание. В этом году завод уже вышел на проектную мощность — теперь он выпускает 264 тыс. кубометров готовой продукции в год.

Не сдает позиции и самое старое предприятие области — ЛПК «ТомскЛесДрев». В результате развития мощностей компания планирует вдвое увеличить объемы производства пиломатериала — против сегодняшних 260 тыс. кубометров в год до 550 тыс. кубометров в год в будущем.

Томские китайцы

Когда программа по ограничению вывоза круглого леса за пределы страны только началась, некоторые эксперты считали, что это вынудит самих китайцев строить заводы в нашей стране — «им нужен именно наш лес и только наш» вторили они друг другу. И действительно, китайские бизнесмены и сегодня не оставляют своих надежд на русский лес — поработав несколько лет с Бразилией и Канадой по экспорту, они все–таки не только вернулись к бывшим русским партнерам, но и начали обустраиваться в самой России. Пока единственным примером служит развитие предприятий китайской корпорации AVIC Forestry на томских лесосеках — ЗАО «РосКитИнвест» и ООО «Хенда–Сибирь». Судя по тому, что китайцы вкладывают немалые инвестиции в строительство цеха по производству шпона и лесопиления, а также в больших масштабах закупают лесозаготовительную технику PONSSE и Tigercat, в России они намерены работать всерьез и надолго. Выгод от этого экономика страны вряд ли получит, но хотя бы в Томской области появятся дополнительные рабочие места — уже неплохо.

Пролетели, как фанера

Интересная ситуация складывается и вокруг другого томского проекта — строительства лесоперерабатывающего комплекса «Зеленая фабрика». Изрядно нашумев, проект был приостановлен в 2008 году, по вполне привычным для страны причинам — проблемы с финансированием. Разногласия, возникшие между инициатором проекта и его инвестором (Бинбанк) привели обе стороны в суд. Теперь представители «Зеленой фабрики» ведут переговоры с бывшим партнером в надежде на то, что некогда прочные связи снова срастутся.

Однако со стороны властей подобных разговоров о радужном будущем не исходит.

«На мой взгляд, ее нужно продать за символическую сумму, но стороны пытаются еще найти компромисс, мы со своей стороны как можем поддерживаем — сохраняем леса вокруг фабрики, дабы не получилось дитя без колыбели», — делится мнением начальник Департамента развития предпринимательства и реального сектора экономики Администрации Томской области Андрей Трибуцын.

А между тем «дитя» могло бы получиться довольно перспективным — производство многослойной фанеры, завод по лесопилению, завод по производству клееного бруса и, в довесок, спичечная фабрика.

Куда же ехать, командир?

Иркутская область — бесспорный лидер объемов леса в нашей стране. До недавних событий в регионе была четко сформированная структура заготовки и потребления — треть леса уходила в целлюлозную промышленность, примерно столько же перебиралось в Китай, остальное же превращалось в пиломатериал на предприятиях внутри региона и впоследствии тоже уходило на экспорт. Сейчас на самом деле сложно говорить о том, как разделится треть бывшего экспорта по оставшимся двум отраслям, но эксперты не очень оптимистичны: либо лес будет гнить на корню, либо точно так же портиться, но уже на складах, потому что производственные мощности предприятий сегодня загружены полностью, а новые смогут появиться лишь через лет пять. Примерно через столько лет, при благополучном исходе событий, в области появятся два лесопильно–деревообрабатывающих комплекса, модернизированные целлюлозные заводы в Братске и Усть–Илимске, производство большеформатной фанеры и комбинат по выпуску биобутанола в Тулуне. По мнению представителей агентства лесного хозяйства Иркутской области, запуск новых предприятий окончательно решит проблему с невостребованностью древесины лиственных пород.

На черный день

Нерациональное использование биомассы — еще одна беда лесного комплекса. Согласитесь, сложно назвать глубокой переработку, от которой образуется 44% отходов. Именно к таким цифрам пришли исследователи рынка, по их подсчетам из одной единицы сырья только 56% уходит на производство пиломатериалов или прочей продукции, остатки же — щепа, опилки и т. д. — просто выбрасываются. К этому еще следует добавить и некондиционную древесину в виде сухостоя, недоруба, сломанных или вывернутых с корнем стволов, которые и вовсе остаются на лесосеке. Предприятия, работающие с отходами лесопиления или низкосортной древесиной в регионе можно пересчитать по пальцам, поэтому развивающаяся сегодня глубокая переработка древесины должна полностью оправдывать свое название.

Автор: Анастасия Ульянова

Статья опубликована в журнале Лесной комплекс №8 2012

Нашли ошибку?

Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter

НПК «Полиэстер»: российские аналоги импортных теплоносителей ООО «НПК “Полиэстер”» представляет широкий спектр высоко- и...
Читать онлайн
Новости

НПК «Полиэстер»: российские аналоги импортных теплоносителей

ООО «НПК “Полиэстер”» представляет широкий спектр высоко- и низкотемпературных теплоносителей, среди которых потребители могут найти достойную замену любым импортным маслам, применяемым в различных системах.

Читать далее...

Рынок

Выбор читателей

Подпишитесь на телеграм-канал "Лесной комплекс" Свернуть
в начало

Спасибо!

Теперь редакторы в курсе.