Пеллеты в 2023 году: есть ли перспективы?

Когда-то пеллеты дали возможность российским лесопромышленникам получать прибыль буквально из ничего — отходов, которые в противном случае пришлось бы утилизировать, причём за деньги. Заводы по производству древесных гранул появились по всей стране. И в одночасье стали не нужны после закрытия европейских рынков — как тот чемодан без ручки: и выбросить жалко, и тащить тяжело.

Так можно было

Республику Коми в плане развития биоэнергетики без всякой скромности можно назвать регионом образцово-показательным. И это при богатом запасе таких видов ископаемого топлива, как уголь и газ.

Причём биотопливо здесь внедряют не только «по-крупному», на городских и муниципальных теплоэлектростанциях, но и на уровне населения. Так, лет 6-7 назад региональное правительство приняло решение включить в перечень компенсации затрат на отопление для жителей республики, помимо повсеместно указанного угля, древесные пеллеты и брикеты.

Сделать это, по словам корифея пеллетной отрасли, и. о. вице-президента Торгово-промышленной палаты Республики Коми Андрея Кривошеина, просто: не надо принимать решения на федеральном уровне, менять законы. Надо в постановлении местного тарифного комитета добавить два слова: пеллеты и брикеты — и утвердить его.

Почему другие лесные регионы и такие мегаполисы, как Санкт-Петербург и Москва, до сих пор не используют эту возможность, для Андрея Николаевича остаётся настоящей загадкой. Два года он изучал информацию на сайтах тарифных комитетов, но, кроме Коми, такой практики нигде не встретил.

«Мы совсем забываем про местное население. А люди хотят комфорта, и в Коми это очень заметно. Инструмент для поддержки в рамках субсидирования затрат на топливо работает с 1990-х годов. И, когда у нас в республике в этот перечень добавили пеллеты и брикеты, люди «распробовали» эти виды топлива.

Даже бабушки поняли, насколько брикеты удобнее дров: их не надо колоть, они занимают меньше места, есть точный учёт. Если привезли тонну брикетов или пеллет, то это именно тонна, а не кузов дров, нагруженный навалом — «на глаз».

Было бы здорово, если бы у нас, как в Западной Европе, ещё возмещали затраты населению на покупку пеллетных котлов. Купил котёл за 100 тысяч, собрал документы, пришёл в муниципалитет — вернули, например, 50%», — рассказывает Андрей Кривошеин.

Почему нет?!

И правда, почему бы не ввести подобные изменения в том же Красноярском крае. Среди основных причин смога в столице региона власти перманентно называют жителей частного сектора, которые топят печки. К слову, чтобы решить эту «главную» причину загазованности в преддверии Универсиады даже раздавали мешки бездымного угля.

А что, если вместо разового аттракциона невиданной щедрости добавить в перечень субсидированных видов топлива пеллеты и брикеты? Тем более что пеллетных и брикетных производств из древесного сырья в крае немало. Кто знает, что стоит за такой недогадливостью чиновников. То ли недальновидность, то ли угольное лобби, из-за которого, как считают некоторые, газовые трубы обходят задыхающийся от смога город-миллионник.

Вопросы эти имеют самое прямое отношение к теме развития биоэнергетики и крупномасштабного, на уровне страны, перевода котельных на древесное топливо, о котором в последнее время громко заговорили на различных совещаниях правительства и Совета Федерации. Судя по всему, намечается «стенка на стенку». И, как считают многие эксперты из лесной отрасли, маловероятно, что в конкурентной борьбе между пеллетным и угольным бизнесом «угольщики» на этот раз отступят.

Директор компании «Сибирский биоуголь» Павел Трушевский в победу биоэнергетики не верит по нескольким причинам. В России много дешёвого магистрального газа с программой газификации и заводом газа в домохозяйства, полностью профинансированной из бюджета. Там, где нет трубопроводного газа, есть дешёвый уголь. К тому же, по мнению спикера, сжигание пеллет не является простым и дешёвым решением производства тепловой энергии.

Пеллетные котлы сильно уступают использованию того же сжиженного природного газа в технологичности, обслуживании, стоимости самого топлива (что бы ни говорили представители отрасли). Поэтому, по мнению Павла Трушевского, массовый сегмент домохозяйств не есть безусловный потребитель для производителей пеллет и котельного оборудования.

По подсчётам эксперта, если ориентироваться на нормы, для дома площадью 250 квадратов ежемесячный расход получается от 15 000 рублей при стоимости пеллет 6 000 рублей за тонну, и это без стоимости котла и его обслуживания.

Как отмечает г-н Трушевский, по удобству пеллета тоже сильно проигрывает газу: закачал газ в газгольдер и забыл, а использование пеллет подразумевает ёмкости хранения, чистку от мусора. Как признался сам эксперт, лично он поставил бы пеллетный котёл в свой дом только при наличии собственных (читай, бесплатных) пеллет и возможности привлекать подсобного рабочего, который будет сам с этим хозяйством «морочиться».

Если говорить о коммунальном хозяйстве, то здесь, по мнению Павла Трушевского, все инструменты есть: берите котельную в концессию и зарабатывайте на тарифе при наличии собственного производства пеллет. Но ЖКХ — это совершенно другой бизнес со своими компетенциями. Средний пеллетный завод такой бизнес вряд ли потянет.

«Выскажу непопулярный среди «биоэнергетиков» тезис: пеллетные производства не являются правильной ветвью переработки древесных отходов и могли существовать до тех пор, пока их массово покупала Европа, «повёрнутая» на зелёном энергопереходе.

Пеллеты подходят к локальному применению там, где реально нет газа (трубопроводного и СПГ) и угля. И даже в таких местах им надо конкурировать с углём, что практически нереально. То есть конкурировать надо с мазутом, при этом побеждая традиционное, уже давно сформированное лобби.

А ходить по ведомствам и из года в год и просить от государства денег на заведомо нерабочую бизнес-модель («помогите произвести, помогите перевезти, помогите сжечь») — значит обманывать самих себя даже до СВО. В нынешних же реалиях было бы неплохо признать всё это и переходить к другим видам продукции (и я даже не об угле)», — резюмировал Павел Трушевский.

Точечные решения

Аналитический центр правительства России провёл два совещания в рамках поручения президента по переводу мазутных котельных на пеллетные.

Даже если предположить, что массового перехода теплоцентралей на пеллеты повсеместно (по крайней мере, сейчас) не случится, то оно может оказаться вполне реалистичным для отдельных территорий, таких как Коми или Архангельская область. Они, как отмечают некоторые эксперты, больше других пострадали от закрытия европейских рынков, и там наработан практический опыт применения пеллетного топлива, что важно, подкреплённый поддержкой региональных властей.

По крайней мере, когда на уровне правительства заходит речь о поддержке производителей древесного биотоплива и масштабном перепрофилировании котельных на пеллеты, на ум приходят перво-наперво именно эти регионы. Потому что все понимают, что здесь такие проекты уже работают, причём успешно.

В Коми есть примеры, когда муниципальный район перевёл на биотопливо все социальные учреждения: детские сады, школы, дома культуры, — которые раньше отапливались центральным отоплением или электричеством. В Корткеросском районе было установлено 20 пелетных котлов, и, видя экономию, сама администрация тоже отказалась от центральных сетей в пользу пеллетного котла.

А другим что делать?

На российском уровне повсеместно «провернуть» такую глобальную переориентацию коммунального бизнеса малореально, особенно учитывая то же самое угольное лобби и нынешнюю политическую и экономическую ситуацию.

Что тогда делать всем остальным — вот вопрос. В последние несколько лет пеллетные производства росли, словно грибы после дождя. В это направление «вбухивали» огромные инвестиции, которые надо как-то отрабатывать. Просто поставить их на паузу, законсервировать, как некоторые уже сделали, конечно, возможно. Но тогда надо возвращаться на десять лет назад и в плане утилизации отходов производства. Не откатываться же заводам глубокой переработки древесины до сжигания опилок.

«Безусловно, необходима ориентация на внутренние рынки, чтобы планировать стратегию развития хотя бы на обозримый промежуток 3-5 лет. Если малые пеллетные производства за счёт своей мобильности смогут найти локальные рынки сбыта внутри страны, то средним и крупным производителям есть смысл переходить на перепрофилирование своего предприятия под запуск высоко маржинального, высокотехнологичного продукта.

Благодаря последним достижениям как нашей компании, так и наших коллег, лесопромышленники имеют хорошую возможность для производства брикетированного угля, затраты на производство, которого, как и конечная себестоимость, ниже по отношению к традиционному древесному углю более чем в 3 раза.

Технологии изготовления угольных брикетов высокой физической и термической стойкости позволяют поставлять их предприятиям цветной и чёрной металлургии. У наших клиентов уже есть на руках оферты от российских металлургов о готовности к закупкам брикетированного угля.

Сегодня, когда в руках у лесопромышленников большое количество свободной биомассы, нужно использовать возможность зарабатывать на ней. Тем более, законсервировав одну линию и параллельно запустив другую, получится не только сохранить персонал, но и вернуть предприятию былую рентабельность, а возможно, и увеличить её», — считает директор корпорации «Экокарбон» Алексей Невров.

На строительство пеллетных заводов были потрачены большие инвестиции, благодаря чему создана впечатляющая инфраструктура, и, по мнению Алексея Неврова, отказываться от неё не стоит, а тем более — продавать за бесценок. Возможно, для пеллет однажды снова наступят «золотые времена», когда откроются границы, и заводы ещё принесут прибыль владельцам. А тем временем потихоньку подрастёт и внутреннее потребление древесного топлива.

Патриоты не сдаются

Андрей Кривошеин согласен с предыдущим спикером: биоуголь — это дело будущего, но, несмотря на обстоятельства, продолжает стоять на своём и выступает в поддержку брикетов и пеллет. Почему? Это добавленная стоимость для производителей, которым всё-таки выгоднее продать не щепу, условно, за 2000 рублей/кубометр или меньше, а выгоднее продать пеллеты по цене 7000 рублей/тонна.

«Я патриот нашей пеллетной отрасли, которую мы столько лет развивали не для того, чтобы она в один момент «утухла». Пеллетный бизнес давал людям зарплату, и перейти на производство другого вида очень непросто.

Государство должно поддержать отрасль, которая в результате санкций пострадала, и больше всего это касается предприятий Северо-Западного округа, который поставлял пеллеты в Европу. На Дальнем Востоке производство пеллет даже увеличилось, потому что после Великобритании вторым крупным потребителем является Южная Корея.

Да, полностью весь экспортный уровень российский рынок «не съест», но развивать внутренний рынок нужно», — высказал своё мнение Андрей Кривошеин.

По его мнению, сохранить пеллетные производства реально. Он предполагает, что для этого часть из них в Коми переформатируют под выпуск брикетов: технологии схожи до финальной стадии, только в одном случае стоит пресс-гранулятор, а в другом — брикетёр.

Перевести котельные с каменного угля на брикеты намного проще. Для этого не надо менять котлы. То же самое касается и частников, которые могут топить брикетами обычные печки. К тому же брикеты закупают крупные торговые сети формата «Сделай сам», «Леруа Мерлен», «Петрович». Спрос на этот вид топлива есть. Пусть это не спасёт все пеллетные заводы, но для кого-то — это реальный выход.

Тому, что предположение эксперта оказалось верным, уже нашлись подтверждения. Так, при поддержке республиканского фонда развития промышленности Коми по программе «Проекты лесной промышленности» один из предпринимателей уже получил льготный заём на 15 млн рублей и на эти средства модернизировал пеллетную линию под выпуск древесных топливных брикетов. В основе нового производства — два лицензионных станка, позволяющих производить более 1 тонны брикетов RUF в час.

«Надо каждый раз считать экономику. Перевод на биоэнергетику — это не самоцель. Коми — огромный по территории регион. Помимо леса, у нас есть и уголь, и нефть, и газ. От столицы республики, Сыктывкара, до Воркуты, где идёт угледобыча, — тысяча с лишним километров. И, понятно, везти оттуда уголь не слишком выгодно — в данном случае субсидирование пойдёт на покрытие железнодорожных расходов. Всё-таки какой-то компромисс нужно находить на основе экономики», — подытожил Андрей Кривошеин.

Пожалуй, так и должно быть: чтобы решения о выборе того или иного вида топлива принимались исключительно из соображений экономической выгоды и удобства для потребителей.
У пеллет в этом смысле тоже есть верные приверженцы, привыкшие, к автоматическим котлам, которыми можно управлять с помощью GSM-модуля.

Например, человек по дороге с работы пишет смс своему котлу: «Выдай такую-то температуру, подогрей». Другое дело, что пока для повсеместного распространения таких технологий на внутреннем рынке потребления далеко.

Текст: Елена Скуратова