Чего боится лес?

Лесопромышленный форум — уже традиционное для Красноярска осеннее мероприятие. Формат его устоялся: открывается мероприятие пленарным заседанием, после которого участники расходятся по «круглым столам» для обсуждения отдельных тем более подробно. Так было и в этом году. Однако содержание бесед несколько изменилось.

Если раньше речь всё больше шла о станках, механизмах и инвестиционных процессах, то сегодня на первый план вышла задача сохранения и воспроизведения лесов. Такая смена ориентиров определённо свидетельствует о взрослении мероприятия и, может быть, даже отрасли в целом.

Итак, что же происходит с сибирскими лесами, что возникла потребность сохранять и защищать их? Основных беды три: лес воруют, лес горит и лес едят — в смысле уничтожают насекомые-вредители.

Примечательно, что в деле решения первой исконно русской проблемы есть заметные достижения. Во-первых, эффективно себя показывает традиционные методы — плановые и неплановые проверки, патрулирование лесов, различные меры контроля. Активно взимают штрафы. Первый заместитель министра лесного хозяйства Красноярского края Дмитрий Селин рассказал, что в 2016 году таковых было назначено 2200, что принесло казне 41 млн рублей.

В этом году показатели, видимо, будут схожими: 6 месяцев обернулись 960 постановлениями, общая сумма штрафов составила 18,9 млн рублей. Ну а во-вторых, власти решили внедрить инновационные методы, чтобы пересчитать и отследить всю добываемую в России древесину — до последнего брёвнышка. Начать решили с Иркутской области.

О том, насколько продуктивна идея, говорить пока рано, а вот о процессе её реализации вы можете прочитать в материале «Иркутский эксперимент» в текущем номере. Что же касается двух других напастей, то здесь дела идут с переменным успехом.

Огонь под контролем

По данным статистики МЧС, количество лесных пожаров в России остается опасно высоким. Хотя, есть и оптимистичные данные: число возгораний, равно как и площадей, пройденных огнём, снижается: в интервью ТАСС заместитель министра природных ресурсов и экологии РФ, глава Рослесхоза Иван Валентик рассказал, что с начала пожароопасного сезона-2017 на землях лесного фонда возникло 8,7 тыс. лесных пожаров на площади 1,2 млн га.

И это на 1 млн га меньше, чем в прошлом году. Хотя цифры, надо признать, всё равно остаются пугающими. Замминистра также подчеркнул, что ставку нужно делать не на тушение пожаров, а на их предупреждение, поскольку профилактика обходится значительно дешевле. Именно этим сегодня и озадачены специалисты Красноярского края.

«Красноярский край был и остаётся одним из самых лесных регионов России, и сегодня наши леса испытывают сильнейший стресс из-за различных проблем. Основной причиной гибели леса всё-таки остаются лесные пожары. Из-за изменения климата пожарная ситуация во многих регионах, в том числе и в Красноярском крае, с каждым годом становится все более сложной. Текущий пожароопасный сезон не является исключением и характеризуется высокой горельностью по причине аномально высоких температур и высокой грозовой активности.

По состоянию на сентябрь 2017 года в лесном фонде Красноярского края зарегистрировано 1 604 лесных пожара на общей площади 507 000 га. Особенно тяжёлая ситуация складывалась в северных районах края. Более 90% площадей, пройдённых пожарами в 2017 году, располагается именно в данной зоне. Основной причиной остаются грозы, на долю которых в текущем году пришлось 41% ото всех возгораний. На втором месте — неосторожное обращение с огнём местного населения, что составляет 36%.

Благодаря слаженной работе текущий пожароопасный сезон мы, по сути, уже прошли, и прошли уверенно. Хочется отметить высокую степень обнаружения возгораний. Обнаружение до 5 га у нас составило 99%, а скорость ликвидации в первые сутки — 89,4%. Благодаря чему удалось достичь таких показателей?

Во-первых, подготовка к пожароопасному сезону у нас была начата с осени прошлого года. Был создан запас ГСМ, приобретены продукты питания, а также уже в первой декаде года проведён комплекс подготовительных мероприятий, связанных с обучением и тренировкой сотрудников Лесопожарного центра.

Во-вторых, можно отметить полное выполнение запланированных на 2017 год противопожарных мероприятий. Одним из наиболее важных является авиационный мониторинг. В текущем году 57 патрульных и до 25 воздушных судов различных типов выполняли авиационный мониторинг, отработав более 4 000 лётных часов.

Стоит отметить своевременное введение особого противопожарного режима и введение режимов ЧС. По итогам пожароопасного сезона мы ожидаем, что у нас снизится показатель объёма лесного фонда, погибшего от пожаров по отношению к прошлому году с 0,32% до 0,24%», — обнадёжил Дмитрий Селин.

Правда, никуда не делась наша вечная проблема — недофинансирование мероприятий по охране и защите лесов. То есть средства, конечно, выделяются, но, по большей части, из местного бюджета, что очень тревожит красноярских чиновников. Так, в 2016 году на мониторинг и тушение направили 1 млрд 193 млн рублей, из них 854 млн — из краевого бюджета.

В нынешнем году ситуация аналогичная: 1 млрд 62 млн составили общие бюджетные вложения, 827 млн из них — «местные». Дмитрий Селин предложил по этому поводу внести изменения в распределение бюджета, уделив особое внимание коэффициентам, учитывающим пожарную опасность, транспортную доступность и лесистость территории

Эффект бабочки

Пожалуй, даже сложнее оказывается уберечь лес от другой «стихии» — нашествия насекомых. Удельная площадь лесов Красноярского края, погибших от вредителей в 2016 году, составила 0,03%. За 9 месяцев текущего года показатель равняется 0,01%, однако говорить об улучшении лесопатологического состояния в лесном фонде в крае не приходится.

«В последние два года наблюдается резкое ухудшение санитарного состояния лесов, связанное со вспышкой размножения сибирского шелкопряда. В Красноярском крае площадь очагов вредителя составила 887 000 га. Прежде всего пострадали пихтовые и еловые насаждения Енисейского и Северо-Енисейского районов», — сообщил Дм итрий Селин.

«Условно говоря, 80 млн м3 у же повреждено. Это огромная цифра. Представьте: если мы сегодня весь наш миллионный Красноярск выложим древесиной на уровне 9-этажного дома, то получим тот объём, который сегодня уже погиб. А это значит, что завтра может получиться большой лесной костёр. И мы должны сделать всё, чтобы предотвратить ситуацию и минимизировать последствия», — сказал директор филиала ФБУ «Рослесозащита»-«ЦЗЛ Красноярского края» Владимир Солдатов.

Сложность в том, что сибирский шелкопряд умудряется размножаться быстрее, чем специалисты обнаруживают новые заселённые район. Так, буквально в начале сентября лесопатологи побывали в Мотыгинском лесничестве и выявили 100-процентную относительную заселённость лесов сибирским шелкопрядом.

Повреждения ещё невелики, но на каждом дереве «сибиряк» обнаружен. И сколько таких неприятных открытий впереди непонятно, просто потому что на огромной территории Красноярского края и Хакасии своевременно выявить новые места обитания гусениц просто нереально. Сегодня мы имеем дело с самой северной вспышкой массового размножения шелкопряда, так что предсказать его дальнейшее поведение очень сложно.

«Сибирский шелкопряд был обнаружен на нашей территории в 2014 году. Мы ожидали, что вредитель есть — обращались за информацией к лесопромышленникам, к охотникам. К сожалению, ниточки, которые были до 1990-х годов, сегодня утрачены. Раньше сотрудники лесопожарной охраны вели обследования — совершали полёты на малой высоте. И мы получали от них актуальную информацию, а сегодня всё это нормативами не предусмотрено. С северными территориями очень сложно: там ведь есть непроходимые по лету места.

Поэтому обнаружили вредителя мы не сразу. Потом началась «борьба» с чиновниками за выделение средств на обработку, в итоге деньги мы получили. 259 000 га уже обработали, но сегодня сталкиваемся с погодными сложностями: дожди, боковой ветер, да ещё и низкие температуры. Гусеница начинает питаться только при температуре 15 градусов, поэтому окна с благоприятными климатическими условиями нужно выбирать.

Сегодня популяция перешла на однолетнюю генерацию, численность насекомых резко увеличилась, поэтому мы сменили биологический препарат на химический. Он показывает хорошие результаты», — рассказал Владимир Солдатов.

Также Владимир Солдатов призывал всех жителей региона помочь лесопатологам в их работе. В конце концов, заметить насекомых на деревьях могут не только специалисты, но и охотники, грибники и просто гуляющие. Важно только, чтобы они сообщали о своих открытиях лесным экспертам.

Полиграф полиграфыч

Второй маленький, но исключительно опасный враг сибирских лесов — жук уссурийский полиграф. И ещё непонятно, кто из двоих вредителей страшнее. Согласно наземным обследованиям, площадь его распространения в июле текущего года составила 85 000 га, и размножается он с пугающей скоростью.

Насаждения, повреждённые вредителем, выявлены на территории 22 лесничеств. Но главная трудность состоит в том, что до сих пор непонятно, как с этим насекомым бороться.

«Меня спрашивают: каковы методы борьбы с уссурийским полиграфом? А никаких, их просто нет! На сегодняшний день только рубкой свежезаселённых деревьев можно данную проблему решить. Нужно заблаговременно, пока физико-механические свойства этой древесины хороши, её вырубать.

Следующий вопрос, разумеется, логичен: а почему не рубят? Тут мы упираемся в нашу нормативную базу, в законодательные инициативы. Часть деревьев сегодня вырубают, а часть Департамент лесного хозяйства СФО трогать запрещает, потому что это кедровые древостои.

Только это уже не кедровые древостои — это дрова. И гореть они будут очень жарко. Согласно исследованиям специалистов Института леса, температура воздуха в очагах возгорания повреждённой древесины — до 600 градусов. Это же доменная печь! Какие запасы семян там могут остаться? Там трава не будет расти — земля на метр прогорит. Так что сидим мы на пороховой бочке», — объяснил Владимир Солдатов.

Специалист выразил надежду, что результатом организованных в рамках форума мероприятий станут предложения относительно законодательных изменений, а также соглашения с представителями научного сообщества: сегодня сибирским лесам очень нужна помощь учёных.

Продуктивный тандем

Между прочим, учёные также считают необходимым организацию совместной работы с лесопромышленниками. Чтобы доказать эффективность этого тандема, заведующий лабораторией лесной пирологии Института леса им. В.Н. Сукачева ФИЦ КНЦ СО РАН Пётр Цветков привёл несколько успешных примеров сотрудничества между лесной наукой и практикой.

В частности, учёный напомнил, что в 1950-х годах Красноярский край уже сталкивался с массовым распространением сибирского шелкопряда. А в 1960-х упомянутая «пороховая бочка» взорвалась, и шелкопрядники вспыхнули.

Тогда управление лесного хозяйства обратилось к учёным, оперативно были организованы экспедиции, проведены исследования пожарной опасности на повреждённых территориях. Результатом стала технология профилактических выжиганий, которая используется до сих пор.

«В дальнейшем сотрудничество сотрудников лаборатории лесной пирологии и лесного хозяйства успешно продолжалось. На базе Большемуртинского лесхоза в 1982 году был разработан план оптимального размещения противопожарных объектов. На рубеже веков совместно с лесным комитетом Красноярского края институт леса провёл опытно-производственные контролируемые выжигания на вырубках темнохвойных лесов для предупреждение пожарной опасности и стимулирование лесовосстановительного
процесса.

В это же время были проведены масштабные работы по повышению пожарной устойчивости ленточных боров Алтайского края. Были разработаны рекомендации, по которым в регионе создавались лесные культуры пожароустойчивой структуры. Что лесопирологическая наука может предложить уже сегодня работникам лесного хозяйства? В Институте леса разработана система прогноза поведения лесных пожаров, его распространения, интенсивности и последствий. Система показывает, каковы через временные промежутки будут площадь пожара, потребное число сил и средств пожаротушения.

С помощью такой системы можно выделить наиболее опасные участки, которые нужно гасить в первую очередь. Можно выделить и те, которые могут подождать, не угрожают объектам. Кроме того, случаются пожары, которые вообще можно не тушить. Также наши специалисты разрабатывают рекомендации по защите населённых пунктов в лесу, мероприятия, которые включают в себя как заблаговременные противопожарное устройство территории, так и активные меры», — рассказал учёный.

С другой стороны

К сохранению лесных богатств на самом деле можно подойти и с другой стороны. Имеет смысл не только спасать пострадавшие деревья, но и рационально использовать ту древесину, что уже удалось заготовить. Эту большую тему поднял министр лесного хозяйства Красноярского края Владимир Векшин.

«Лесосырьевые ресурсы — это не только ствол и бревно. Это вся биомасса дерева: корневая система, стволовая часть, хвоя. Лет 30 назад — я давно работаю в отрасли и всё это помню — процент переработки биомассы дерева был довольно высоким. В ход шла корневая система, которую забирал Лесосибирский канифольный завод.

Правда, технология добычи этих пней — взрывом — была далека от совершенства. Хвоя перерабатывалась для кормовых добавок. Сегодня от общей биомассы мы берём не больше 40-50%. Мы ведь используем только стволовую часть. Мы сегодня по объёмам заготовки вышли на втрое место по России — 20 млн кубометров готовим, но сколько от этого объёма отходов! По меньшей мере, пятая часть просто выбрасывается. Это брошенные откомлёвки, дровяная древесина на лесосеке, вершинная часть, отходы лесопиления — опилки, горбыль.

Лесохимическая промышленность — это отрасль, которую необходимо развивать. Есть у нас положительная динамика. Большой скачок в этом году по переработке пилопродукции. Резво идём по производству топливных пеллет — это как раз переработка низкосортной древесины, опилок. Но всё-таки по пальцам можно посчитать инвестпроекты в этой области. Я надеюсь, что после подобных мероприятий желающих здесь станет больше», — призвал министр.

Подготовила Анна Кучумова